Lockdown на азиатский текстиль?
Несмотря на невысокие цифры заболеваемости и смертности от COVID-19 в странах ЮВА, в целом, пандемическая обстановка в регионе остается непростой. Особые потрясения спроса и предложения легли тяжким грузом на швейный сектор, который, по данным Международной организации труда, ежегодно поставляет в Европу, Соединенные Штаты и более богатые азиатские страны одежду, обувь и сумки на сумму около 670 миллиардов долларов. Лишь в Мьянме в этом секторе занято более 700 000 рабочих. Международные ритейлеры от ASOS Plc до New Look заявили, что отменили заказы у производителей одежды. Владельцы фабрик в Мьянме, Бангладеш и Камбодже немедленно закрыли тысячи фабрик и отправили домой рабочих вообще без зарплаты или, покрывая ее лишь на 40-60%. Страны, охваченные чередой экономических кризисов, оказались не в состоянии самостоятельно стабилизировать ситуацию и выразили потребность в инвестировании со стороны.
Спасение утопающих дело самих утопающих?
На долю швейного сектора Мьянмы – самого быстрорастущего сектора экономики – приходится 4,6 миллиарда долларов экспортных поступлений — или 10 % всего экспорта. До 90% сырья для этого сектора идет из Китая, который с января по март заморозил поставки из-за набирающей обороты пандемии. Вслед за ним европейские страны, на которые приходится 70% бирманского экспорта швейной продукции, осуществили принудительные блокировки экспорта и закрыли розничные магазины. Бирманские швейные фабрики находятся на грани полного краха из-за отсутствия новых заказов в период после августа-сентября. Надежды на будущие закупки Японии и ЕС не оправданны, так как до сих пор эти страны располагают непроданными запасами продукции из Мьянмы на своих складах. По данным Ассоциации производителей одежды страны, было уволено более 58 000 человек более чем 40 швейных фабрик (на момент написания статьи), многие из которых были мигрантами из сельских районов. То ли осознавая вину за испытанные бирманскими рабочими трудности, то ли выступая ярым борцом за права человека, Европейский Союз создал фонд заработной платы для трудящихся Мьянмы на сумму 5 миллионов евро (5,3 миллиона долларов). Фонд предполагает выплаты части заработной платы наиболее уязвимым слоям населения.
А что же правительство?
В борьбе с вирусом Мьянма имеет ограниченные финансовые возможности для стимулирования экономики. Действительно, финансируя меры по борьбе с COVID-19, Государственный Советник До Аунг Сан Су Чжи призвала бизнес и граждан сделать пожертвования в общественный фонд. Правительство также выделило 100 миллиардов кьятов (72 миллиона долларов) на поддержку малых и средних предприятий (МСП), швейного и туристического секторов, пообещав покрыть 40% заработной платы уволенных работников. Сумма, однако, ничтожна по сравнению с тайским стимулирующим пакетом в размере 76 миллиардов долларов и вьетнамским в 7,6 миллиардов долларов. Кроме того, Фонд Мьянмы занимается только своевременно возникшими трудностями, в то время как никакого плана поддержки экономики в ближайшие месяцы не имеется. Поэтому для Мьянмы, как никогда, остро встал вопрос дополнительного инвестирования. Особенно, когда коллеге по АСЕАН, Вьетнаму, на диверсификацию цепочек поставок Япония выделила 2,2 миллиарда долларов.
COVID-19 ни при чем?
Закрыв глаза на зависимость страны от международной торговли, ослабление инвестиций и цепочек поставок, бирманские экономисты оставили за собой право прогнозировать увеличение внешнеторгового оборота. Согласно данным Министерства торговли Мьянмы за нынешний финансовый год объемы торговли по сравнению с предыдущим выросли примерно на 3 млрд долларов за счет спроса на сельскохозяйственную продукцию Мьянмы (в основном, экспорт кукурузы и риса). По сути, какие могут быть беспокойства, если экономика, по официальным заявлениям, не вступила в рецессию? Однако серьезные риски всё же имеются. Четверть миллиона бирманцев лишилась работы. В данной ситуации новый правительственный экономический пакет помощи COVID-19 – действительно хорошее начало. Но для поддержки неформальных работников, в первую очередь, таких как женщины-швейницы, крайне важно, чтобы правительство внесло поправки в законодательство и проводило ориентированную на людей трудовую политику, которая была бы достаточно надежной для защиты заводских рабочих. Это важно для преодоления негативных последствий законодательства, легализующего жесткие условия труда, давление в целях выполнения заказов и потерю всевозможных льгот и стимулов. Правительство и бизнес-сообщество, конечно, могут попытаться возложить вину и бремя профилактики на фабричных рабочих, но их бедственное положение во время пандемии коронавируса является предсказуемым результатом безответственного ведения бизнеса и государственной халатности.
Агония трудового законодательства?
В рамках своей общей программы реформ правительство Мьянмы действительно разрабатывает и вносит поправки в трудовое законодательство с тем, чтобы отразить новые условия в соответствии с международными трудовыми нормами. Таким образом, правовая среда в Мьянме быстро меняется. С 2011 года правительство Мьянмы обратилось к МОТ за поддержкой в проведении обзора трудового права с целью выявления пробелов и совпадений. И не зря, крупные пробелы все же имеются. Стоит учесть, что бирманским законом от 2012 года не регламентируются гарантированные страховые выплаты в случае непредвиденных ситуаций, как пособия по старости, инвалидности и потере кормильца. Согласно национальной системе социального страхования, на денежные и медицинские пособия по болезни, материнству и производственным травмам претендуют определенные группы работников государственных предприятий, государственные служащие, военнослужащие или работники некоторых отраслей промышленности (железные дороги, порты, шахты и нефтяные месторождения). Как видно из перечня, для рабочих швейной промышленности, более 90% из которых – женщины, не предусмотрено ни единой выплаты даже в стабильное время. По статистике Progressive Voice многие работники нуждаются в сверхурочной работе, потому что их зарплата не позволяет свести концы с концами. Как же быть теперь тем, кто борется за выживание с небольшой социальной поддержкой, погрязнув в долгах и во многих случаях полагаясь на продовольственные пайки?
Игра на понижение?
В июне 2015 года, после почти двухлетних трехсторонних переговоров с участием Министерства труда, а также представителей работодателей и наемных работников, впервые в истории Мьянмы был фактически установлен минимальный уровень заработной платы в размере 3600 кьят в день. С самого начала сумма была весьма спорной. Работодатели заявили, что минимальная заработная плата является неприемлемой для бизнеса, утверждая, что они не смогут платить рабочим более 2500 кьят в день. На 2015 год бирманский минимум был эквивалентен 80,28 долларам в месяц. Эта сумма значительно меньше месячных ставок в 95 долларов в Бангладеш, в 110,34 долларов в Лаосе, 140 долларов в Камбодже и 147,47 долларов во Вьетнаме. Однако каждые два года в законодательном порядке минимальная заработная плата пересматривается, и устанавливается новая ставка. В мае 2018 года законная минимальная заработная плата в Мьянме была повышена с 3600 кьят (2,30 доллара США в день) до 4800 кьят (3,00 доллара США). Это достаточно прогрессивный шаг, который полностью отвечает интересам рабочих. Однако реальность показывает непреднамеренные последствия, которые вовсе не приносят пользы работникам. 10 июля 2018 года, рабочие швейной фабрики компании Young Clothing Ltd. вышли на улицы крупнейшего города Мьянмы Янгона в знак протеста против увеличения почасовых производственных показателей вкупе с сокращением производственной премии. Руководство компании обосновало принятые меры ссылкой на недавно пересмотренную минимальную заработную плату. Что еще хуже, установленная законом минимальная заработная плата не приближается к прожиточному минимуму. Значительное число рабочих не получали даже этого минимума, поскольку фабрики избегали выплаты, злоупотребляя положениями об ученичестве и испытательном сроке, предусмотренными законом. Эти примеры иллюстрируют, что недавно повышенный уровень минимальной заработной платы, возможно, на самом деле не приносит пользы работникам. Для более высоких производственных показателей работникам придется работать больше или даже дольше (неоплачиваемых) часов. Принимая во внимание темпы инфляции, рост стоимости жизни и сокращение производственных премий, работники не могут зарабатывать ни кьята больше, чем до введения новой минимальной заработной платы в 2018 году.
Мьянма – всего лишь заложник ситуации?
С одной стороны, большинство рабочих не могут обеспечить себя и свои семьи заработной платой, которую они получают в швейной промышленности. Но с другой стороны, именно из-за низкой стоимости рабочей силы и статуса беспошлинного экспортера в рамках ЕС Мьянма в значительной степени привлекает международные бренды как производственный центр. Это делает бирманских швейников более конкурентоспособными по региону. В последнее время международные бренды в меньшей степени симпатизируют Бангладеш из-за проблем с безопасностью работников. В то время как в Китае и Вьетнаме наблюдается рост заработной платы и производственных затрат, что постепенно делает их также менее привлекательными. Начиная с момента подъема швейного сектора в 1993 году, Мьянма идеально адаптировалась к производственной модели cut-make-pack (CMP или «разрезать-изготовить-упаковать»), согласно которой международные бренды заключают контракт с местными поставщиками на разрезание ткани, производство продукта, а затем его упаковку и отправку в другую компанию. При такой модели бирманское предприятие получает плату только за сборку одежды и лишается полной самостоятельности на работу с текущим рынком. При производстве на основе CMP почти все материалы – пуговицы, химикаты, оборудование – полностью импортируются, поскольку эти материалы недоступны в стране. При модели CMP рост швейного сектора Мьянмы стал напрямую зависеть от иностранных инвестиций в форме предприятий, полностью или частично принадлежащих иностранцам. По оценкам генерального директора Дирекция по инвестициям и управлению компаниями (DICA), большая часть поступающих прямых иностранных инвестиций направляется в швейный сектор из Китая. Учитывая, что производственная система CMP не требует значительных капиталовложений и квалифицированного персонала для запуска операций, угроза появления на рынке новых участников высока как со стороны местных, так и со стороны международных компаний. Эти факторы оставляют швейному сектору Мьянмы мало возможностей для переговоров.
Для кого писан закон?
Еще за год до COVID-19, Янгон был потрясен новостью о закрытии фабрики, поставляющей обувь мировому гиганту спортивной одежды Adidas, после отказа выполнить решение Арбитражного совета о восстановлении уволенного члена профсоюза. В результате чего более 700 рабочих остались без работы. Согласно заявлению Конфедерации профсоюзов Мьянмы закрытие фабрики нарушило шесть статей закона «Об организации труда», который гласит, что работодатели должны за 14 дней заранее уведомить о решении закрыть рабочее место и могут действовать только с разрешения соответствующего согласительного органа. После многих разбирательств компенсацию работникам обувной фабрики все-таки выплатили, но в гораздо меньшем размере, чем полагалось. И это не единственный пример столь явного нарушения прав рабочих. Очередной громкий скандал разразился в марте 2020 года, когда два китайских владельца янгонских швейных фабрик Su Xing Garment Co. Ltd и Myanmar Royal Apollo сбежали, оставив примерно 800 рабочих без зарплаты на более чем два месяца. Протесты перед зданием правительства Янгона не принесли результатов – выплаты за февраль до сих пор не получены. Фабричные рабочие в Мьянме уже давно сталкиваются с трудностями, вызванными плохим управлением и экономической политикой, которая использует низкие затраты на рабочую силу для поощрения инвестиций. COVID-19 просто усугубил эти проблемы и трудности.
COVID-19 – очередной стимул?
Защита заводских рабочих от COVID-19 требует вмешательства правительства для обеспечения безопасных условий труда и наличия у рабочих необходимого защитного оборудования. Она также требует надзора для обеспечения полной заработной платы и прожиточного минимума. Это возможно только с укреплением производственно-сбытовых цепочек в швейном секторе Мьянмы. Предварительные входные цепочки создания стоимости, представляющие интерес, включают ткани, отделку, молнии, пуговицы, бирки и т.д. Если внутренний потенциал в этих областях удастся укрепить, швейный сектор Мьянмы может перейти на основу ценообразования на условиях FOB (при которой международные покупатели платят швейным фабрикам Мьянмы полную стоимость готовой одежды по мере отгрузки товара). Это предоставило бы Мьянме более сильные позиции на переговорах для получения большей маржи в стране и, как следствие, расширение возможностей заводов по обеспечению рабочих достойной работой. Теперь более чем когда-либо, заводские рабочие Мьянмы нуждаются в эффективной системе социального обеспечения и сильных независимых профсоюзах, которые могли бы гарантировать защиту их интересов во время этого кризиса. Но пока трудящиеся несут на себе основную тяжесть мер, введенных для борьбы с пандемией. В то время как правительство и бизнес-сообщество поощряют мытье рук и конкурсы на домашние маски для лица, фабричные рабочие изо всех сил стараются защитить себя и друг друга. Они борются за свою жизнь, а также за свои права. Их борьба ведется не только против COVID-19, но и против поведения правительства и бизнес-сектора, которые и без того усложнили ситуацию в геометрической прогрессии.
Фото: Minzayar Oo/The New York Times
