Возобновивший работу Совет Россия-НАТО, встреча которого состоялась 20 апреля текущего года, не направил отношения РФ с Альянсом по новой траектории. Скорее дал понять, что развитие полноценного диалога маловероятно из-за множества известных геополитических споров. Так почему же сотрудничество после двухлетнего перерыва восстановлено именно сейчас?
Причинной приостановления работы Совета стали события в Крыму и на Востоке Украины в 2014 году. За два прошедших года ситуация в данном регионе кардинально не изменилась, соответственно, возобновились переговоры не из-за Украины. Политический курс Москвы остался прежним, да и сам альянс, в свою очередь, также не поменял своей точки зрения относительно данной проблематики.
Стоит отметить, что наиболее эффективно диалог между Москвой и Брюсселем ведется по ближневосточному направлению, в частности, Сирии. В основе кооперации лежит не только совместная борьба с международным терроризмом, но сдерживание амбиций одного из членов НАТО – Турции, чьи экспансионистские идеи скорее вынудили Североатлантический Альянс “охлаждать” нарастающую конфронтацию между Россией и Турецкой Республикой. Ее руководство не раз открыто заявляло о нарушении своей воздушной границы российскими ВКС во время их операции в Сирии, намекая на получение военной помощи согласно статье 5 Устава НАТО. Однако Брюссель и Вашингтон отреагировали весьма холодно на подобные “жалобы”. Для НАТО во главе с США на данном этапе не представляется экономически и политически возможным и стратегически нужным исполнение вышеупомянутого “5-го пункта”, потакая тщеславию турецкого лидера. Здесь же стоит упомянуть о “размораживании” Карабахского конфликта, за которым, несомненно, стоит Турция. Подобную провокацию можно смело назвать проверкой на прочность нашей дипломатии. Если в Сирии Россия показала успех на военном поприще, технически и кадрово модернизированную армию с мощным потенциалом ее развития в будущем, то здесь главной целью Москвы как международного посредника было возвращение региону status quo мирными способами, в частности, посредством так называемой челночной дипломатии.
“На Западном фронте…” или зачем НАТО сильная Россия
Не так давно стало известно о смене командующего Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе Филипа Бридлава. Его пост занял Кертис Скапаротти. В первых же заявлениях новый главнокомандующий выразил свою озабоченность набирающей силу Россией, которая, по его словам, является угрозой европейской безопасности. Для защиты от России в Польшу и прибалтийские страны будет направленно 4 тыс. военнослужащих Альянса. Но что такое 4 тыс. в масштабах красочно обрисованной потенциальной “угрозы”?
В начале мая министр обороны РФ Сергей Шойгу объявил о создании трех новых дивизий: двух в Западном военном округе и одной в Южном. Когда НАТО двигают свою инфраструктуру к нашим западным границам, мы, к неприятному удивлению Запада, вынуждены отвечать на подобный вызов. (Сегодня имеем не только желание, но и возможность.) Однако западное направление скорее второстепенно и может сыграть роль приманки. Куда важнее направление дальневосточное, что военное руководство РФ, безусловно, понимает и учитывает. А обилие учений Альянса на постсоветском пространстве направлено не на помощь в развитии армий этих стран (хотя финансовые вливания и поставки техники немного сократились, но все еще продолжаются), не на защиту от мнимой российской угрозы. Причиной их является страх изменения политического курса этих государств от лояльного Западу на пророссийский, вместе с тем нужно держать Россию “в тонусе”. Например, учения “Достойный партнер 2016”, начавшиеся 11 мая в Грузии. Действительно ли Грузия нужна НАТО? Страна непригодна для размещения, к примеру, авиационной базы, ее территория полностью покрывается “Искандерами” и “Смерчами”. Соответственно, Грузию можно рассматривать лишь в качестве наземного плацдарма. Но кто действительно пойдет там на штыки? Непонятно.
Почему и зачем сегодня существует НАТО
После развала СССР НАТО, дабы избежать расформирования, был вынужден изменить свою концепцию от конфронтационного союза, направленного против Организации Варшавского договора (в то время уже не существующего), к альянсу мирному, “сеющему” по свету демократические ценности, организовывая миротворческие операции. Тогда отстоять существование НАТО удалось. А после разгрома Югославии вера в военную мощь Альянса стала безмерна. Славные времена миновали… Что представляет из себя НАТО сегодня? Международный актор с раздутым эго, почивающий на лаврах прошлого?
Во-первых, численность военнослужащих непосредственно натовских в самой Европе не более 30 тыс. (включая войска США), к этому количеству добавляются национальные армии в размере ок. 600 тыс. штыков, из которых меньше трети отдано под командование Альянса, т.е. реальное число солдат и офицеров НАТО в Европе доходит приблизительно до 200 тысяч. Наибольший вклад в общенатовское военное дело вносят армии Германии и Франции, 178 тыс. и 135 тыс., соответственно. Механизм перехода из-под командования национального в командование ОВС НАТО начинается на политическом уровне, осложняется витиеватой штабной системой командований, иными словами бюрократической тяжбой, что, безусловно, является одним из слабых мест Альянса. Осложняет дело и многонациональность ВС НАТО ( не очень-то хотят те же поляки в случае реальных военных действий подчиняться немецким генералам), что само по себе, напротив, согласно натовской концепции, должно быть сильной стороной Союза. Даже с учетом многолетних стараний унифицировать национальные европейские армии остается множество пробелов в системе мобилизации Сил.
Для сравнения численность военнослужащих лишь Западного военного округа на сегодняшний день составляет более 400 тыс. с высоким мобилизационным потенциалом. А вышеупомянутая отправка 4 тыс. натовцев в Прибалтику следует расценивать как собственный ответ на запугивание Европы российской агрессией, а для отвода глаз можно и “успокоить” прибалтийских европейцев, в то время как средств для серьезного военного диалога просто нет. В одном только Калининградском оборонительном районе число солдат, офицеров, матросов доходит до 9 тыс. В ответ на продвижение к нашим границам инфраструктуры НАТО РФ в 2011 году вышла из соглашения в рамках ДОВСЕ об ограничении количества военнослужащих в анклаве. Сегодня группировка войск увеличена, там располагается РЛС системы раннего предупреждения о ракетном нападении, комплексы тактических ракет “Искандер-М”. А тактические средства, как известно, могут превращаться в стратегические. Антироссийская риторика из уст командования НАТО звучит все громче день ото дня, дабы заглушить гремящую пустоту внутри самого Альянса. Парадоксален тот факт, что Россия дает НАТО шанс на существование вообще и на урегулирование внутренних проблем в частности. Растущая военная мощь России – повод для конфронтации Запада и Востока, а тем самым для пребывания НАТО в Европе и существования Североатлантического альянса в принципе. Антироссийская пропаганда носит характер поверхностный, нарочито показной (в излюбленной американской манере). Поэтому говорить о новой Холодной войне, как минимум, рано. А новая конфронтация – повод получения финансирования из-за океана, организации новых военных баз, должностей; попытка возвращения Евросоюзу утраченного единства под “натовским крылышком”.
В случае же открытого военного противостояния первыми умирать пойдут европейцы, которые умирать не хотят, что уж говорить об американцах, они и подавно исторически не имеют желания влезать в дела столь далекой для них Европы. Несмотря на все современные виды вооружений и техники, развертывание американских систем ПРО, война – это, прежде всего, человеческие жертвы. Отсюда закономерный вопрос: не сильнее ли страх реальных военных действий и потерь страха “русского медведя”?
