Профессор кафедры европейских исследований СпбГУ Николай Межевич о ситуации в Белоруссии после президентских выборов.
Результаты выборов президента Белоруссии, официально объявленные ЦИК республики, скорее всего не верны, тем не менее, Александр Лукашенко, пусть и с меньшим процентом голосов, но все же одержал победу. О последствиях президентской кампании, отношениях Минска с соседями, разнице между Лукашенко и Светланой Тихановской в блиц-интервью International Studies рассказал профессор кафедры европейских исследований СпбГУ, директор Центра белорусских исследований Института Европы РАН Николай Межевич.
– Выборы президента Белоруссии состоялись 9 августа. Официально, по данным ЦИК, Александр Лукашенко набрал 80,1%, а Светлана Тихановская – 10,12%. Объявленные результаты привели к массовым протестам в стране. Насколько это выбило ситуацию из колеи? Как вы считаете, эти результаты можно назвать легитимными?
– Ну что ж… К результатам – официально объявленным результатам – есть очень серьёзные вопросы. Я бы не стал их называть нелегитимными вот по какой причине. Я проводил исследование в Институте Европы РАН, и мои расчёты, сделанные на основании всех имеющихся доступных материалов, свидетельствуют о том, что Александр Григорьевич Лукашенко победил в первом туре, но не свидетельствуют о том, что он победил с этими восемьюдесятью процентами. То есть, когда оппозиция говорит: «Александр Григорьевич, три процента», – ну, это очень удобная формула для десакрализации национального лидера. Но это несерьёзно с точки зрения практической социологии или политологии, или чего угодно. Президент Лукашенко победил в первом туре – как минимум с 55-60%, может, чуть больше – но это уже нюансы. К сожалению, в республике на момент июля-августа 2020 года практически отсутствовала официальная и неофициальная социология, и это очень затрудняло анализ. Но то, что он победил, и что для его победы были объективные предпосылки, – это, с моей точки зрения, факт. Кстати, ряд расчётов системы «Голос» (онлайн-платформа, созданная белорусскими программистами для альтернативного подсчета голосов на выборах президента – прим. ред.) и их интерпретация также свидетельствуют о том, что победа была у Лукашенко.
– Был ли у Лукашенко шанс избежать развития событий, которые произошли сразу после объявления первых официальных результатов?
– Да, такой шанс был, и любой политолог скажет, что и как надо делать, чтобы не попадать в ту ситуацию, в которой сейчас находится Александр Лукашенко. Надо больше, лучше, эффективнее отлаживать инструменты обратной связи – не только сверху вниз, но и снизу вверх. И вот если сверху вниз всё было более или менее нормально, то снизу вверх сигналы не доходили, или доходили, скажем так, через раз.
– Могла бы ситуация сложиться по-другому, допусти белорусские власти до выборов других альтернативных кандидатов – Бабарико и Цепкало?
– В русском языке есть такая поговорка – задним умом все ямы полны. Возможно, если бы Александр Григорьевич знал, что будет десятого августа, он бы иначе себя повёл до этого. Но нам не дано предугадать то, что будет на следующий день. Или почти не дано, потому что, конечно, у президента, в отличие от вас или от меня, должны быть серьезные профессиональные аналитики, которые должны говорить не только хорошие, но и плохие вещи. Вот при дворе византийского императора был всегда шут, который самому императору мог говорить не очень приятные вещи, и его за это не зашивали в сырую шкуру осла. Почему? Потому что нужны такие люди для коммуникации.
– В чем основное отличие между стратегиями Лукашенко и Тихановской?
– У Лукашенко есть стратегия, которая, может быть, очень не идеальна, а у Тихановской стратегии нет. Равным образом не может быть даже у очень сильного животного – такого, как слон, – стратегии покорения леса. Тихановская не является политиком и не является самостоятельной фигурой. Она, так скажем, бродит по европейским джунглям и пытается что-то сказать, но… Сегодня ХХI век. Мы знаем, как она говорила месяц назад и что она говорит сейчас. Мы видим её несамостоятельность.
– Россия признает выборы состоявшимися. Однако прямо перед голосованием, 29 июля, произошёл инцидент с задержаниями россиян, и, насколько понятно из новостей, позиция Москвы была неоднозначна. Однако теперь, если учитывать встречу Владимира Путина с Александром Лукашенко, как она изменилась?
– Этот вопрос (с задержанными россиянами – прим. ред.) явно рассматривался на самом высоком уровне, и мы с вами исходим из того, что президент Республики Беларусь сказал президенту Российской Федерации такие вещи или такие слова, которые позволяют перевернуть эту страницу. А какие конкретно – мы с вами не знаем, потому что мы там не присутствовали!
– А вот насчёт позиции ЕС: насколько известно, Брюссель собирается принять санкции в отношении нескольких десятков граждан Белоруссии, какое значение имеет этот шаг, насколько он принципиален?
– Европейский Союз демонстрирует свою позицию, но вообще санкции в отношении десяти, двадцати, тридцати и так далее человек – это не очень серьёзно. Гораздо страшнее экономические санкции в отношении государства в целом. А пока об этом речи нет. Я бы сказал даже так: Европейский Союз находится в размышлении, и, в отличие от Москвы, Европейский Союз решение принимает достаточно долго.
– А вот внутри ЕС особо активную позицию можно заметить у Литвы и Польши, с чем это связано?
– Две эти страны являются потенциальными получателями выгоды – экономической, политической, географической – от любых сложностей в Республике Беларусь. Поэтому понятно, что белорусская ситуация интересует Варшаву и Вильнюс, а не Лиссабон и Мадрид.
– Есть ли у такой позиции историческая подоплека?
– Да, историческая подоплека есть, и в этом смысле сегодня в Польше немало людей, которые хотели бы видеть польский флаг, развевающийся, как минимум, над половиной Беларуси. А может, и над всей.
– Недавно белорусские СМИ опубликовали так называемый разговор Берлина и Варшавы, кому в первую очередь могло быть направлено это послание?
– Я про этот разговор знаю, но не слушал его, потому что он находится за пределами моей компетенции. Я не могу комментировать какую-то информацию, которая не является официальной и не подтверждена соответствующим образом. Кто-то с кем-то говорил – может, говорил, может, нет. Для понимания ситуации в Республике Беларусь эта запись не имеет принципиального значения. Мне не нужно доказывать тот факт, что у Варшавы есть свои очень серьезные интересы в Минске.
– Каким будет итог ситуации в Белоруссии?
– Если вам кто-то скажет, что сегодня знает итог, – повесьте трубку и не тратьте больше на него время. На сегодняшний день вам никто не даст уверенный прогноз – из серьезных экспертов.
Анастасия Клещенко
Фото: AP—TUT.by
